ГЛАВА 9

ФИЛЬМ КЕМПЛЕРА

Спустя два месяца после убийства Рабина израильтяне были шокированы напечатанным в газетах известием о том, что некий кинолюбитель заснял убийство на пленку, и что эта пленка будет показана по Второму каналу телевидения. О кинолюбителе было сказано, что он “турист из Польши”. Однако эта версия была изменена на следующий же день. Кинолюбитель оказался на самом деле израильтянином по имени Рони Кемплер. Но Кемплер не был рядовым гражданином - он работал в ведомстве Государственного контролера и служил телохранителем во время военных сборов для резервистов.

Израильская пресса крайне редко публикует высказывания, которые могут подвергнуть сомнению объективность Комиссии Шамгара. Тем не менее несколько подобных высказываний было напечатано после опубликования 27 сентября 1996 года в “Маариве” показаний агентов ШАБАКа и офицеров полиции, находившихся рядом с местом покушения.

Одно из высказываний принадлежит члену Кнессета от партии Авода Офиру Пинесу. Он признает, что и он слышал, как многие охранники кричали, что выстрелы в Рабина были сделаны холостыми патронами. Он довольно неуверенно добавляет, что в ретроспективе ему кажется, что эти крики, возможно, лишь послышались ему, поскольку ему хотелось верить, что пули были ненастоящими.

Другим исключением из правил стало напечатанное в газете “Маарив” письмо Ханны Хен из Иерусалима. Она емко резюмирует некоторые из самых откровенных подозрений в отношении Рони Кемплера

* Предполагается, что раньше никто не знал о существовании пленки с записью убийства и о том, что кто-то вообще снимал убийство. Означает ли это, что никто из находившихся там охранников не заметил, как Кемплер снимает с крыши?

* Каким образом видеофильм попал в прессу?

* Не должен ли был ШАБАК конфисковать пленку у ее владельца как единственное документальное свидетельство, описывающее убийство? И почему автор видеозаписи не передал ее добровольно в полицию?

* Вопрос об аутентичности пленки остается полностью неясным.

* По мнению самой Ханны Хен, пленка смонтирована - то ли некоторые люди с нее убраны, то ли звук выстрелов добавлен. Нас всех одурачили, пишет Ханна: автор видеозаписи работал на ШАБАК, и все, что связано с пленкой и ее обнародованием - фальшивка.

***

Общественность волновали и другие вопросы. Например, почему Кемплер прождал почти два месяца, чтобы продемонстрировать всем свою пленку, когда он мог разбогатеть, продав ее западным телекомпаниям на следующий же день после убийства? В своем первом и последнем выступлении по телевидению (в вечер показа видеофильма) Кемплер ответил на этот вопрос единственным возможным для него образом - он сказал, что не был заинтересован в деньгах.

***

Даже при том, что и сам видеофильм, и его запоздалое обнародование вызывают большие подозрения, эта пленка имеет такую же ценность для расследования убийства Рабина, какую имел фильм Запрудера для расследования убийства Кеннеди.

Ключевой момент состоит в том, что в видеозаписи, сделанной Кемплером, видно, как задняя левая дверь предположительно пустой рабинской машины закрывается, прежде чем Рабин оказывается в автомобиле. В то же время Комиссия Шамгара заключила, что автомобиль был пуст!

В видеозаписи Кемплера есть также много (очень много!) других противоречий с официальной версией убийства.

***

В начале 15-минутного видеофильма Игаль Амир смотрит куда-то вдаль и, как заметил телевизионный комментатор, “кажется сигнализирует кому-то”. Возможность наличия у Амира сообщника была отмечена в ходе слушаний перед Комиссией Шамгара, когда офицеры полиции Боаз Эран и Моти Сергеи засвидетельствовали, что за полчаса до покушения Амир разговаривал с неким бородатым человеком, по-видимому известным ему.

Чтобы доказать, что Амир оказался в “стерильной зоне” возле трибуны не по их вине, полицейские ссылались в своих показаниях на наличие в этой зоне большого количества народа. По их словам, например, “другой известный участник демонстрации - муниципальный работник - подбежал к Рабину и пожал ему руку”. Амир был, возможно, не единственным посторонним в “стерильной зоне”, но в течение большого промежутка времени он стоял на расстоянии нескольких метров от всех остальных. Его невозможно было не заметить - если только не избегать этого специально.

И Кемплер замечает его - он наводит свою камеру на Амира, когда к тому подходят трое сотрудников службы безопасности и заводят с ним разговор. В это же время Шимон Перес направляется к барьеру, отделяющему его от толпы, выслушивает теплые пожелания демонстрантов и затем подходит метра на полтора к капоту машины Рабина. Его сопровождают четверо телохранителей. Один из них явственным образом показывает на Игаля Амира, сидящего в трех метрах от них. Перес останавливается, заглядывает внутрь рабинской машины и заводит разговор с телохранителями. Теперь все они бросают пристальный взгляд на ветровое стекло автомобиля, а затем поворачиваются к Амиру.

В этом месте в видеозаписи имеется разрыв. Кемплера попросили объяснить это под присягой на суде над Игалем Амиром. Он сказал: “Шимон Перес покинул трибуну, и я начал снимать его, полагая, что он сейчас сядет в свою машину. Но когда Перес остановился, он перестал интересовать меня в кинематографическом плане. Я перестал снимать и снова начал снимать в тот момент, когда он сел в машину”. Но Перес не идет к своей машине после разрыва в записи, а разговаривает с шофером Рабина Менахемом Дамти. До этого Дамти не был нигде виден - скорее всего, он находился на своем месте возле двери водителя.

Вместо того, чтобы сесть в машину и отправиться домой после изнурительного вечера, проведенного на демонстрации, Перес решает исследовать рабинский автомобиль и как следует поболтать с его шофером. Лишь через много секунд после этого он начинает двигаться в сторону своей машины. Из-за разрыва в записи мы не можем определенно сказать, сколько времени на самом деле продолжалась его беседа с шофером.

***

Видеофильм Кемплера продолжается: Перес садится в свою машину, а Рабин спускается по лестнице с трибуны. Как показывает камера, телохранитель, находящийся сзади от Рабина, странным образом поворачивает свою голову и останавливается напротив Амира, тем самым позволяя тому выстрелить прямо в Рабина. Амир достает пистолет из своего правого кармана, и телевизионный комментатор (комментирующий видеофильм) замечает: “Амир достает пистолет, чтобы выстрелить”. Любой, даже нетренированный человек, мог видеть, что Амир достает пистолет, и в этот момент телохранителям следовало броситься на него. Но этого не произошло. Вместо этого мы видим, как Амир достает пистолет, огибает журналиста-стажера Морди Исраэля и стреляет.

Прокручивая пленку Кемплера кадр за кадром, мы видим, что Рабин даже не вздрогнул, хотя предположительно получил себе в легкое девятимиллиметровую разрывную пулю. Его даже не шатнуло вперед силой попавшей в него пули, а на его костюме не видно никаких признаков разрыва. Вместо этого он продолжает идти вперед и поворачивает голову назад, в направлении шума.

Три врача просматривали этот эпизод вместе со мной: д-ра Б. и Х. попросили не оглашать их имен, д-р Клайн из Тель-Авива не высказал возражений против того, чтобы я сослался на него. Я спросил их, выглядит ли правдоподобной реакция Рабина на выстрел, если считать, что он был ранен в легкое или что пуля раздробила ему позвоночник. В ответ мне сказали, что если бы пуля попала Рабину в позвоночник, он упал бы на месте. В случае же ранения в легкое - сказали врачи - возможны два типа болевой реакции: рефлексивная и замедленная. Рабин не проявил рефлексивной реакции, которая скорее всего должна была бы выразиться в сгибании руки. Вместо этого он выглядит испуганным и без признаков боли поворачивает голову в сторону выстрела. Заключение докторов состояло в том, что Рабин услышал выстрел или почувствовал взрывную волну от разорвавшегося холостого патрона и быстро повернулся в сторону шума. Это не могло произойти одновременно с рефлексивной болевой реакцией.

Рабин делает один или два шага вперед, и вдруг видеозапись становится на долю секунды крайне нечеткой. Известный израильский оператор, вместе с которым я работал, убежден, что запись была специально сделана размытой с помощью искусственного процесса, имитирующего быстрое и внезапное движение камеры. В подтверждение этому он указывает на то, что белое пятно отраженного света на ветровом стекле автомобиля стоит на одном месте, в то время как камера предположительно вертится.

Когда размытость исчезает, появляется Рабин, все еще стоящий, но уже на шаг или два впереди и немножко справа от того места, где он находился прежде. Именно в этот момент мы видим, что все выводы Комиссии Шамгара - ложь. Согласно заключению Комиссии, после того, как Амир сделал первый выстрел в Рабина, Йорам Рубин, телохранитель, упал на Рабина, а на Амира бросились двое других телохранителей, но он все равно исхитрился приблизиться к своей жертве и выстрелил вниз - вначале в локоть Рубину, а затем в бок Рабину. Но пленка показывает Рабина стоящим, в то время как Амир уже исчез с экрана. Мы видим, что за эти две секунды Рубин не прыгнул на Рабина, и Амир не приблизился к Рабину, чтобы сделать еще два выстрела в лежащего ничком телохранителя и в премьер-министра. После этого камера опять начинает вертеться и в следующий момент, пока она еще вертится, мы слышим, но не видим еще один выстрел.

Кемплер сказал “Едиот Ахронот”: “Я все время чувствовал, что должно произойти что-то плохое. Тревога витала в воздухе. Может быть я более чувствителен к этому, потому что [как резервист] на военных сборах я имею дело с личной охраной”.

Амир утверждал, что сумел приблизиться к премьер-министру за счет того, что притворился водителем одной из правительственных машин. Кемплер: “Поначалу он показался мне подозрительным - когда он сидел рядом с [декоративной тумбой с] растением...он выделялся, и еще все эти разговоры о политических убийствах, нападениях - он выглядел как потенциальный “киллер”. Я сказал себе тогда, что он вероятно переодетый полицейский, поскольку иначе полиция должна была бы заняться им”.

***

Согласно показаниям Йорама Рубина, в тот момент, когда выстрелы прекратились, он подумал про себя: “Дефект оружия”. Рубин продолжает: “Я крикнул ему несколько раз: “Ицхак, слушай меня! Меня и только меня, черт подери!”... Он [Рабин] помог мне подняться на ноги. Т.е. мы поднялись вместе. Он затем прыгнул в машину. В ретроспективе мне кажется поразительным то, что человек в его возрасте мог так прыгнуть”.

В видеофильме Кемплера мы не видим никаких прыжков со стороны Рабина или Рубина. Более того, на одной из знаменитых фотографий, сделанных во время покушения, показано, что Рабина втолкнули в автомобиль прямо с тротуара. Рубинские небылицы об атлетическом прыжке полностью опровергаются видеофильмом.

***

К вопросу о задней двери рабинского лимузина, закрывшейся до того, как кто-либо оказался в машине: на пленке Кемплера мы видим фотовспышку, приведшую к той знаменитой фотографии, на которой Рабина заталкивают в машину с уже закрытой задней дверью - вспышка возникает на пленке спустя секунду с лишним после того, как эта дверь захлопывается. Это совершенно определенно доказывает, что ни Рабин, ни Рубин, ни Дамти еще не находились в машине в тот момент, когда захлопнулась дверь - на пленке видно, что Дамти стоит возле машины до того момента, как Рабин оказывается в автомобиле.

Когда я показываю данный кусок пленки на своих публичных выступлениях, меня неизбежно спрашивают: "Почему же они сделали столь уличающую их видеозапись?" На что я отвечаю: "Этот видеофильм убедил всю страну в том, что Амир убил Рабина". С тех пор люди говорят: "Но я же видел своими собственными глазами, как он сделал это!" Именно в этом и состояла цель данной пленки. Но заговорщики были настолько небрежны, что оставили на пленке ключ к истине. Или они сами не заметили этого, или они думали, что никто другой этого не заметит”.

***

В тот январский вечер 1996 года, когда пленка была показана по Второму каналу телевидения, телекомментатор Рафи Решеф взял интервью у заметно нервничающего и торопливо говорящего Кемплера.

Решеф: "Почему Вы ждали так долго, прежде чем обнародовать Ваш видеофильм?”

Кемплер не упоминает, что целых две недели после убийства он никому не говорил, что заснял покушение. Позднее, осознав, что он может предложить Комиссии Шамгара нечто важное, он направил им заказное письмо, сообщавшее о существовании пленки.

Решеф: "Кто-нибудь на месте заметил, что Вы снимаете?”

Кемплер: “Да, телохра... Я уверен, что видел, как [певец] Авив Гефен посмотрел прямо в объектив”.

Кемплер предпочел не договорить свое первоначальное предложение. Но на пленке видно, что один из телохранителей Переса действительно поворачивается назад и смотрит прямо на Кемплера - сразу после упоминавшегося выше разрыва в той части видеозаписи, где Кемплер снимает Переса. Тем не менее, Кемплер решил не упоминать об этом.

Решеф: “Почему Вы так сильно сконцентрировали Вашу съемку на убийце?”

Кемплер: “Кругом были переодетые охранники. Один из них сказал мне, что я могу снимать до тех пор, пока не появится Рабин. Полицейский в штатском подошел ко мне, задал несколько вопросов и попросил показать ему мое удостоверение личности. Я показал, и он ушел. По дороге он остановился, повернулся ко мне и крикнул: “Эй, как ты сказал, тебя зовут?” Я прокричал в ответ свое имя. Он сказал: “Хорошо”. Вот и все. Так что полиции были известны все подробности, указанные в моем удостоверении личности”.

Эта вполне дружеская беседа с полицейским выглядит по-другому в показаниях Кемплера на суде над Амиром.

Кемплер (на суде): “Там был полицейский в штатском. Он велел мне не снимать. Я сказал ему, что у него нет права запрещать мне съемку. Я спросил его, не происходит ли тут что-то секретное. Я еще раз сказал ему, что у него нет права запрещать мне съемку. И что если он сделает это еще раз, я запишу его данные и подам жалобу в полицию”.

Весь эпизод решительно переделан.

Кемплер сказал, что у него было чувство, что “подзащитный выделялся [из всех находившихся возле места покушения]”. “Я не знаю, что он там делал... но я припоминаю, что он выделялся. Я не могу вспомнить ничего, помимо того, что я заснял”.

В начале своих показаний на суде Кемплер говорит, что видеозапись, показанная общественности, “не содержит никаких изменений или исправлений”. Под конец, после настойчивых вопросов со стороны адвоката Амира, он признает: “Там [в записи, показанной по телевидению] есть пробелы и изменения [по сравнению с оригиналом пленки]”.

Адвокат: “Мы не слышим всех звуков, сопровождающих то, что показано в фильме, но мы слышим многое, включая крики. Так почему же мы не слышим крики “Это холостые!”?”

Второй раз Игаль Амир был заснят на пленку через несколько дней после убийства, в ходе следственного эксперимента по воссозданию деталей покушения. Следственный эксперимент вызвал серьезные сомнения в достоверности фильма Кемплера.

На первое несоответствие мне указал человек, утверждавший, что он первым сообщил об этом прессе. В записи следственного эксперимента Амир стреляет правой рукой - согласно показаниям многочисленных свидетелей, именно так он стрелял в ходе покушения. Но в кадре из видеофильма Кемплера, опубликованном в газете “Едиот Ахронот”, Амир стреляет левой рукой.

И это не все. Сделанное с помощью компьютера сравнение пленки Кемплера и этой фотографии показывает, что лицо стреляющего выглядит в двух случаях совершенно по-разному. В видеозаписи следственного эксперимента у Амира густые бакенбарды неопределенной формы, доходящие до середины его уха. В кадре из фильма Кемплера у стреляющего подровненные виски, доходящие лишь до верхней части уха. Таким образом, в кадре из фильма Кемплера вместо Амира снят другой человек. Можно догадаться почему: рука этого человека выглядит длиннее, чем у Амира, что позволяет уменьшить расстояние, с которого сделан выстрел. Это одна из возможных причин - есть и другие, но они менее убедительны.

Видеозапись следственного эксперимента изобличает фильм Кемплера и во многих других отношениях. Об этом свидетельствуют неохотные показания главного следователя по делу Амира, лейтенанта Арье Зильбермана, данные им в ходе суда над Амиром.

Таким образом, согласно пленке Кемплера, Амир неправильно воссоздал свои действия в ходе следственного эксперимента. И, согласно кадру из фильма Кемплера, стрелял он не той рукой. Если бы адвокаты Амира побеспокоились проявить настойчивость в этом вопросе, им возможно удалось бы доказать, что Амир не находился на месте настоящего убийства.